Райан Рейнольдс

В драме "Погребенный заживо" работающий по контракту в Ираке водитель-американец приходит в сознание в гробу после того, как его колонна подверглась обстрелу. В его распоряжении зажигалка и чужой сотовый телефон. В рамках промо-тура режиссер Родриго Кортес и исполнитель главной роли Райан Рейнольдс ответили на вопросы ресурса IGN.

Что заставило Вас захотеть стать "погребенным заживо"?

Райан Рейнольдс: Это был один из самых страшных сценариев, которые я когда-либо читал. Каким-то образом звезды сложились, произошло чудо, и Родриго Кортес стал режиссером картины. А уж он-то знал, как правильно снять этот замечательный материал. Мы с ним пообедали, а спустя 40 минут пожали друг другу руки, чтобы стать "погребенными".

Насколько был важен именно Райан для этой роли?

Родриго Кортес: Невероятно важен. Он был первым кандидатом на эту роль. Пару лет назад я смотрел фильм "Девятки" с его участием и был потрясен, тем, как этот актер может передать самые искренние и глубокие эмоции посредством жестов, взглядов и прочих мелочей, если можно так выразиться, которые так ценятся режиссерами. И еще у него потрясающее чувство времени. Он словно музыкант, ставший актером. Если вы намерены снять фильм с минимальными составляющими, тогда вам нужен идеальный контроль нюансов, темпа, ритма, а с этим парнем все становится просто – вы сидите в режиссерском кресле, а он делает все, как надо.

Как проходили съемки на самом деле?

Родриго Кортес: Мы использовали семь гробов. Приходится делать невозможное возможным. Вначале вы не задумываетесь о том, где находитесь, потому что фокусируете свое внимание на ограниченности пространства, на тех привычных вещах, которые не можете сделать. Я думал о ситуации, описываемой в фильме, как если бы она случилась в Нью-Йорке или на какой-нибудь гигантской планете. Я планировал это именно так. Потом я решил, что действие будет происходить в гробу. В итоге, нам их понадобилось семь штук. Первый был с раздвижными стенками, чтобы разместить там камеру и вращать ее вокруг Райана: у нас есть сцена, в которой камера дважды совершает оборот вокруг него, и это не нарезка, в кадры, снятые в реальном времени. Второй гроб сделали очень длинным, чтобы передать перспективу. Третий гроб мог поворачиваться, четвертый был армированным, и Райан мог молотить его изнутри изо всех сил. В общем, пришлось изобрести кое-что.

Высказывались ли Вам рекомендации о том, чтобы повествование хоть иногда выходило "на свет"?

Родриго Кортес: Дело в том, что фильм недорогой, поэтому давление со стороны было минимальным. Хотя могу признаться, что с самого начала мне мягко советовали подниматься на поверхность и показывать других героев. Я считаю, что последуй мы этому совету, все было бы безвозвратно погублено: у нас бы получилась не

драматическая картина, а что-то вроде серии для телевидения. А мне эта наша история всегда виделась чем-то большим. Я думал о Хичкоке и его манере повествования. Таким образом, я решил не использовать здравый смысл – вам он не нужен, если вы намереваетесь сделать что-либо подобное. И у меня очень хорошо получается…

Райан Рейнольдс: Игнорировать здравый смысл?

Родриго Кортес: Точно. В этом я самый лучший!

Без сомнения, это очень стрессовые съемки. Был ли момент, когда Вам захотелось уйти из проекта?

Райан Рейнольдс: Задним умом я теперь понимаю, что поначалу недооценил, насколько будет трудна моя роль – и физически и эмоционально. Во время съемок я страдал от бессонницы, у меня возник целый ряд эмоциональных проблем и порой я терял над собой контроль. Никогда еще у меня не было фильма, который бы я забирал с собой домой после рабочего дня - я думал, что это россказни. На этот раз, возвращаясь в гостиницу, я тащил на спине рюкзак, полный камней, в прямом и переносном смысле.

Отсутствие света, пыль, духота, замкнутое пространство – что причиняло Вам наибольшие страдания?

Райан Рейнольдс: Все разом. Был момент, когда мне пришлось прервать дубль. Это было ближе к концу: песок все прибывает, я разговариваю в этот момент с террористом, у меня фонарь, и я почти не могу дышать. Я ору на этого парня по телефону, Родриго что-то кричит мне через гроб, а я его не слышу. В общем, я все бросил, и пошел прогуляться. У всех случаются такие моменты, и я раньше мог взять себя в руки и продолжить работу. Но я помню и сейчас то мое состояние, когда из-за эмоциональной перегрузки мне просто стало невыносимо оставаться на месте.

Вы волновались за Райана?

Родриго Кортес: Было немного страшно в самом начале.

Вы ведь не хотели случайно убить Зеленого Фонаря?

Родриго Кортес: Я об этом не думал. Но с первой же нашей встречи все было очень и очень просто. Райан не взял с собой ни своего агента, ни кого-то еще, он явился с мотоциклетным шлемом в руке. Это был его единственный спутник. Райан – звезда, но ведет он себя, как обычный человек. После съемок он вернулся в Лос-Анджелес с ушибленной спиной, с обожженными пальцами, и никто не слышал от него ни единой жалобы.

Райан Рейнольдс: Я знал, что был по уши в дерьме, когда мы с Родриго встретились, и я пообещал отдать ему за эту роль все до последней капли крови.

Родриго Кортес: А я ответил, что возьму его кровь в прямом смысле слова.

Какова реакция зрителей на ваш фильм?

Райан Рейнольдс: Первый показ состоялся на фестивале Sundance. Я помню, как зрители в течение пяти первых минут сидели под углом 45 градусов с открытыми ртами и вытаращенными глазами. Не слышно было ни единого вздоха до конца фильма.

Родриго Кортес: Здесь, в Америке, люди реагируют очень открыто: вы сразу поймете, понравилась ваша работа или нет. В Европе все по-другому. Американцы, словно солдаты в армии, делают все синхронно и все разом: открывают рты, вопят, грызут ногти. Показ прошел чудесно.